«Если я забуду тебя, Иерусалим, – забудь меня десница моя…»
Описание Святой Земли не новый жанр в христианской литературной традиции. Началась она с игумена Даниила, побывавшего там в 1104 году и составившего первое для русского читателя повествование о Палестине. Его словами я хочу предварить свой рассказ о паломничестве: «С Божией помощью посетил Иерусалим и видел Святые места, где Христос ходил Своими ногами… простите меня, грешного, и не хулите мое худоумие и грубость, что написал о святом граде Иерусалиме… и о своем хожденье по святым местам» («Хождение игумена Даниила»).
***
«Прекрасная возвышенность, радость всей земли гора Сион; на северной стороне ее город великого Царя» (Пс. 47:3).
Сион – место, откуда начинается библейский Иерусалим, здесь построил свою столицу царь Давид (2 Цар. 5). Эта же гора – место будущего торжества святости и правды Божией, о чём читаем в Откровении: «И взглянул я, и вот, Агнец стоит на горе Сионе, и с Ним сто сорок четыре тысячи, у которых имя Отца Его написано на челах» (Откр. 14:1).
В Ветхом Завете Сион – символ Иерусалима и Израиля в целом; «Благословен Господь от Сиона, живущий в Иерусалиме!» (Пс. 134:21) – этими словами Псалмопевца, которые и мы с вами слышим на всенощной, выражается вся значимость сего священного места.
Сейчас на этой живописной горе из достопримечательностей находятся Сионский монастырь, аббатство Успения Пресвятой Богородицы и дом, в котором расположена горница Тайной Вечери.
Церковь Успения знаменует собой место, где, по преданию, произошёл уход Пречистой Девы Марии из земной жизни. В крипте храма сооружён символический одр Богоматери, у которого можно зажечь свечу.
Дом Тайной Вечери (Иоанна Богослова) сейчас занимает ешива, иудейская духовная школа. Из снисхождения к христианам евреи пускают-таки паломников в комнату, которая была построена во времена крестоносцев в память той Сионской горницы, где Господь, взяв в свои руки хлеб, сказал: «Сие есть тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается» (Лк. 22:19-20). Никакой христианской символики, не на что и перекреститься, если не на михраб (молитвенную нишу) – помещение было приспособлено мусульманами под мечеть. Навязчивый араб-«экскурсовод», прыгая вокруг паломников, пересказывает на плохом английском евангельские события, выманивая доллар-другой…
«Основание его на горах святых. Господь любит врата Сиона более всех селений Иакова» (Пс. 86:2).
В том же обширном здании, в одном из помещений на первом этаже, с вывеской «Министерство Израиля по делам религий», находится захоронение, почитаемое иудеями и христианами как гробница царя и пророка Давида.
У входа вам выдадут кипу (еврейский головной убор), если вы не в шляпе, и тут православный паломник окажется в глупом положении. С одной стороны, хочется помолиться св. царю Давиду (хотя гроб его на самом деле пуст), прочесть тропарь, но молиться в шляпе мы как-то не приучены (1 Кор. 10:4).
С другой стороны, снять шляпу было бы неуважением по отношению к иудеям, которые там же совершали свою молитву на свой лад перед гробницей, закрытой покровом с нашитыми на нём еврейскими письменами и шестиконечными звёздами (не имеющими, кстати, вопреки их распространённому наименованию «Звезды Давида», никакого отношения к этому царю). В итоге я поступил политкорректно: поклонился до земли почитаемой гробнице не крестясь.
«Но вы видите, что много проломов в стене города Давидова, и собираете воды в нижнем пруде» (Ис. 22:9).
К востоку ниже Сиона находится обширная область археологических раскопок – так называемый «Город Давидов», неподалёку от него – Офел (2 Пар. 27:3). Библейская история представлена здесь наглядно – камнями и развалинами сооружений, самые древние из которых восходят к временам Давида и постройки Первого храма Соломоном.
Можно увидеть Силоамский пруд, известный не только исцелением слепого, совершённым Господом (Ин. 9:7), но и тем, что содержал стратегический запас воды для Иерусалима (Ис. 22:9).
Царь Езекия провёл удивительные для того времени (VIII век до Р.Х.) инженерные работы – в скале был пробит туннель длиной 500 метров, чтобы воду из потока Кедрон провести под городской стеной в пруд (4 Цар. 20:20). Вера в Бога и техническая смекалка помогли Езекии впоследствии выдержать осаду во время нашествия ассирийского царя Сеннахериба (4 Цар. 18), который, хотя и напишет на одной из своих стел, что «запер Езекию в Иерусалиме, как птичку в клетке», однако отступит ни с чем.
Водопровод Езекии сохранился до наших дней, по нему при желании можно пройти, чего я, впрочем, делать не стал, так как идти нужно было по воде, а простыть в Иерусалиме мне совсем не хотелось.
«Возрадовался я, когда сказали мне: «пойдем в дом Господень»» (Пс. 121:1).
Гору Мориа к северо-востоку от Сиона, на которой стояли Первый и Второй иерусалимские храмы, Господь избрал задолго до их постройки. Она была местом жертвоприношения Авраама, где Ангел остановил руку праотца (Быт. 22), и именно её указывает Бог Давиду как место для постройки храма (2 Пар. 3:1), осушествлённой его сыном Соломоном. Первый храм просуществовал вплоть до вавилонского пленения евреев; затем, когда народ Божий возвратился на свою родину, был построен второй храм, в котором бывал Христос.
Сейчас гора Мориа представляет собой странное и, как мне показалось, таинственное место. На ней нет христианских храмов или иудейских синагог, вся она в религиозном смысле полностью принадлежит мусульманам.
Здесь непонятным образом смешаны благословение и проклятие: с одной стороны, ты находишься на месте, которое почитал Сам Христос, где приносились жертвы в иудейской религии; с другой – это место, в котором пребывает, после разрушения Храма, если следовать пророку Даниилу, «мерзость запустения» (Дан 9:27, Мф 9:15; впрочем, этому библейскому понятию можно дать и другие толкования).
Второй Храм погиб в 70 г. н.э. во время подавления римлянами иудейского восстания. Уже после взятия Иерусалима римляне систематически разрушали обгоревшие остатки храма по приказу императора Тита, буквально приводя в исполнение слова Господа «Видите ли все это? Истинно говорю вам: не останется здесь камня на камне; все будет разрушено» (Мф 24:2).
Сейчас от храмовых сооружений того времени остался только большой кусок западной стены. Часть её и есть та самая знаменитая Стена плача, около которой всегда можно увидеть евреев в молитвенных покрывалах, совершающих свои обряды. За отдельным заборчиком стоят молящиеся еврейские женщины.
«Храм, который Я освятил имени Моему, отвергну от лица Моего» (3 Цар 9:7).
На вершине Храмовой горы господствует золотой купол «Мечети Омара», или Купол Скалы, как его по-другому называют. Он стоит в точности на том месте, где находилось святилище и Святая святых Соломонова храма.
Под этим куполом находятся мусульманские святыни – отпечаток копыта коня Бурака, на котором, по легенде, Мухаммед взлетел на небо, престол и гробница царя Соломона (которых там точно никогда быть не могло, ибо дворец Соломона находился не в храме, а рядом с ним, любое же захоронение в черте храма было и вовсе недопустимо по иудейским ритуальным представлениям), отпечаток пальцев архангела Гавриила.
Тем не менее, для христиан это место остаётся святыней реальной, ибо именно здесь был сакральный центр ветхозаветной религии. Чтобы поклониться ему, я попытался попасть внутрь, но у входа в мечеть (где я уже начал снимать ботинки из уважения к исламской традиции) меня встретил недружелюбный охранник, который, не спрашивая моего вероисповедания, а просто поглядев на мою отнюдь не восточную физиономию, прикрикнул довольно грубо: «No, Moslems only!» (вход только для мусульман). Постояв в нерешительности (в моём путеводителе было написано, что пускают всех), я почёл за благо не спорить с агрессивным арабом. Потом мои знакомые рассказали, что сумели попасть туда, сунув охраннику двадцать шекелей ($4).
«Я соберу все народы, и приведу их в долину Иосафата, и там произведу над ними суд» (Иоил. 3:2).
С Храмовой горы открывается впечатляющий вид на древнее еврейское кладбище, занимающее изрядную часть долины Иосафата и склон Масличной горы. На меня оно произвело завораживающее впечатление – представьте себе десятки тысяч каменных надгробий, на совершенно пустынной местности – на кладбище, в отличие от соседствующих с ним зеленеющих садов Масличной горы, нет ни единого деревца.
Тот, кто видел фильм «Страсти Христовы», помнит, наверное, как режиссёр символически создаёт визуальный образ ада – иссушенная каменистая местность, усеянная скелетами. Кости и черепа на Масличной горе, конечно, не валяются, но этот образ, как мне кажется, был навеян этой пустыней смерти. Даже Иудейская пустыня, в которой мне тоже довелось побывать, не устрашает так, как это благообразное еврейское кладбище. Глядя на него, словно воочию видишь, как разверзаются могилы, и мёртвые встают на суд Божий.
Долина получила своё название от могилы царя Иосафата. Рядом с ней находятся гробницы, приписываемые пророку Захарии, св. ап. Иакову и так называемый памятник Авессалому, сыну царя Давида. А на самом верху горы – гробы (каменные гробницы) пророков Аггея и Малахии.
Кладбище на Елеонской горе используется и в наши дни, что обходится недёшево желающим быть там погребённым евреям. У иудеев считалось почётным быть погребённым в Иерусалиме, тем более – напротив Храма, особенно – в той части кладбища, на которую во время захода солнца падает тень Храма.
«…И устроили высоты Тофета в долине сыновей Енномовых, чтобы сожигать сыновей своих и дочерей своих в огне…» (Иер 7:31).
Если Иерусалим в Библии – святой город, символ Царства Божия, то долины, окружающие его, подобно долине Иосафата, символически уподобляются аду. Верно это и в отношении лежащей к югу от Сиона долины сынов Генномовых. В ней нечестивые иудейские цари приносили идольские жертвы, например, царь Ахаз «совершал курения на долине сынов Еннома, и проводил сыновей своих через огонь» (2 Пар 28:3).
Поясню – «провел через огонь» означает – «принес в жертву идолам». Эти мерзости прекратил царь Иосия, который «осквернил… Тофет, что на долине сыновей Еннома, чтобы никто не проводил сына своего и дочери своей чрез огонь Молоху» (4 Цар 23:10), устроив там свалку мусора и нечистот. Кстати, выражение «геенна огненная» происходит как раз от названия этой свалки, горевшей постоянно, подобно нашей – на Вилюйском тракте. Забавно, но свалка эта там и до сего дня, поддерживаемая не особенно аккуратными арабами.
Там, на земле Алкедама, находится монастырь святого преподобного Онуфрия Великого и могилы первых христиан, убитых в апостольские времена, но он был закрыт, и я в него не попал.
Андрей ЗАЯКИН,
аспирант физфака МГУ