«Я не скажу, что Бога нет…»
Ответы, полученные в ходе опроса студентов ЯГУ в первом номере, показались мне интересными. Я принадлежу к тем людям, которых хлебом не корми – дай поспорить, поэтому возможность подискутировать заочно на страницах газеты упускать не стал.
Ответы на вопрос о вере в Бога можно было бы разделить на две группы: «серьёзные» и «несерьёзные», причём и те, и другие встречаются как среди положительных, так и среди отрицательных. О несерьёзных говорить даже не буду: «Бога нет. Я верю в Аллаха». Это весело, ничего не скажешь. Но хотелось бы всё-таки остановиться на мнениях респондентов, высказанных явно не шутки ради.
Из них наиболее замечательно по своей логической структуре следующее: «Я не скажу, что Бога нет, т.к. тем самым я признаю его существование, ибо нельзя отрицать то, чего нет. Я считаю, что человек – венец сущего, а не раб Божий. Институт церкви, Бога существует для того, чтобы покорять умы людей». Это довольно типичное высказывание содержит определённые внутренние противоречия.
Начнём с того, что автор вроде как боится отрицать бытие Божие, что в известной степени справедливо, если иметь в виду рассуждение Ансельма Кентерберийского: отрицание Бога требует существования понятия о Боге, а это уже означает существование (в некотором аспекте) и самого Бога. Это интеллектуальное построение применимо не только к отрицанию бытия Бога, но и вообще к любому высказыванию о Нём, а потому того, чего респондент боялся – противоречия, он полностью всё же не избежал: его рассуждения исходят из некоторого понятия о Боге, а значит, и признания Его бытия, в силу собственной его оговорки. (Я лично не согласен с аргументацией Ансельма, но мой оппонент сам встал на его сторону).
Продолжая мысль автора, хочется спросить его: неужели Бог является единственным объектом человеческого мышления, который, с его точки зрения, не существует? Люди мыслили много вещей, которые не существовали. Например, алхимики (и даже химики вплоть до конца XVIII века) думали, что основой химических превращений является флогистон, физики до установления положений молекулярно-кинетической теории считали теплород носителем тепловой энергии, классическая физика рассматривала как вполне объективную реальность мировой эфир. И никто не мешает современной науке отрицать эти объекты как несуществующие. Автору же высказывания что-то мешает отрицать Бога. Может быть, то, что просто не существует науки, которая бы Его отрицала (но об этом чуть ниже).
Логическую сторону затруднений моего виртуального собеседника мы проследили, теперь – о психологической. Кажется, происходит смешение понятий: «отрицать» для него означает не столько утверждать небытие Бога, сколько активно бороться против Его существования. Он напоминает Ницше, который тоже воевал с христианством, подсознательно исходя из установок этой религии, что блестяще показано Ясперсом в его работе «Ницше и христианство». Показательна сама формулировка ницшеанского атеизма – ницшеанец не скажет «Бога нет», как сказал бы атеист эпохи просвещения, он изречёт: «Бог умер» – религия для него предмет не интеллектуального отрицания, а страстной борьбы. Почитайте «Антихристианина» Ницше; сколько в этой книге энергии ненависти – с таким яростным религиозным пафосом сложно бороться с тем, чего на самом деле нет, или же ницшеанский атеизм будет чрезвычайно напоминать борьбу Дон Кихота с ветряными мельницами. Так что и в мотивациях своего отрицания автор непоследователен.
Что можно, а что нельзя доказать научно?
Другое утверждение «никто научно не доказал, что он есть» хотелось бы отнести к несерьёзным, поскольку никто ведь не доказал, что Бога нет, однако я остановлюсь на нём, ведь так отвечают многие. Вспоминается в связи с этим «убийственный» довод атеистических пропагандистов хрущёвских времён: «Космонавты в космос летали и Бога там не видели». Рекомендую ещё аргумент «вульгарных материалистов» XIX века: «При вскрытии трупов душа не обнаружена, значит, её не существует, или она смертна». Если эти аргументы назвать научными, то с такой «наукой» мне не хотелось бы иметь ничего общего.
Поставим вопрос иначе: какие вообще утверждения относятся к компетенции науки? Каждая частная наука имеет свой круг задач, которые в её пределах имеют смысл, из них некоторые могут быть решены учёными, другие же не решаются. Так, в рамках современной физики бессмыслен любой вопрос о теле, движущемся со скоростью более высокой, чем скорость света. Не бессмысленна, но технически неразрешима задача о разгоне макроскопического тела до скоростей, даже в десять раз меньших скорости света. Итак, наука сама ставит себе задачи, исходя из того объёма знаний, которые в ней на данный момент присутствуют, из тех понятий, которыми она оперирует, а также из тех общих допущений, которые заложены в основы данной науки. Эту мысль проще можно выразить так: нельзя требовать от науки решения той задачи, которая выходит за рамки её компетенции, а также таких задач, которые в рамках данной научной парадигмы принципиально неразрешимы. Тогда зададимся вопросом – какая наука должна доказывать или опровергать бытие Бога, не нарушая при этом собственных границ? Я такой науки не знаю и уверен, что её не существует.
Любить не практично
Мне также очень понравилось утверждение: «В христианстве есть такой постулат – «Не сотвори себе кумира», а наличие храмов нелогично». Люблю, когда мне дают советы, даже бесполезные. Спасибо автору. Ему-то, конечно, со стороны виднее, что нам, христианам, делать нужно, а чего не стоит, что в христианстве правильно, а что нелогично. Фразу Христа «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18, 20) он, видимо, предложит нам как-нибудь перетолковать. Возможно, он скажет: «В ней же не говорится о том, что чем больше вас соберётся, тем лучше? Почему бы вам не встречаться на частных квартирах, в клубах или театрах, по-вашему, это не эстетично? Зато дёшево, удобно и практично…»
Всё же, выслушав совет собеседника, хочется довести его до логического конца, применив к простым житейским ситуациям. Даже в общении с людьми мы не всегда поступаем так, как следовало бы из принципа «дёшево, удобно и практично». Дарим подарки, красиво одеваемся, когда идём на праздник в чей-нибудь дом или в театр, и не только потому, что так принято. Всё это – символические действия, которые не несут в себе утилитарной нагрузки, они непрактичны, однако, ценятся и нами самими, и теми, с кем мы общаемся. Мы нуждаемся в общении с близкими и выражаем это не только в рациональных высказываниях, но и в символических жестах. А близкие нам люди – разве они из-за подарков дорожат отношениями с нами? «Мне не дорог твой подарок, дорога твоя любовь», – так, кажется, в песне поётся? И Богу не нужны наши приношения в храме, наши молитвы, но Ему дорога наша любовь к Нему.
Если же растиражированная либеральной прессой фраза «у меня Бог в душе» всё же моему виртуальному собеседнику покажется слишком простым решением вопроса, то позвольте и мне дать ему совет – прочесть статью Кураева «Зачем ходить в храм, если Бог у меня в душе?» Содержание её я пересказывать не буду, лучше познакомиться с оригиналом.
С уважением ко всем своим оппонентам,
Андрей ЗАЯКИН, студент 5 курса физфака МГУ