Без жестов
Языки современные студенты знают. И не один. 73% опрошенных родным назвали якутский, 17,8% – русский, 7,4% – одновременно и тот, и другой, при этом большинство свободно говорит как на русском, так и на якутском, 43 человека – ещё и на английском, трое владеют французским, упоминались также китайский, японский, украинский, немецкий, корейский. Со словарём доступность английского языка возрастает аж до 77,4%! Французский таким образом поймут 43%, немецкий – 22,6%. Многие даже смогут перевести китайские и японские иероглифы, турецкое письмо и латынь.
Зато в графе «язык, на котором можете изъясняться» оригинально мыслящие блеснули не только знанием языка жестов, но и – даст ист фантастиш! – языка тёмных эльфов! Остаётся только поверить на слово.
Иногда лучше жевать, чем говорить
В ответ на вопрос «Всегда ли окружающие понимают правильно то, что вы хотите им сказать?» 67,4% респондентов ответили, что практически всегда. 2,6% обычно остаются непонятыми, остальные «фифти-фифти», но оптимизма не теряют: «если не понимают, то объясню», «если нет, то заставлю».
Что же касается «бревна в собственном глазу», то его причины студенты видят в неправильном произношении, дефектах или темпе речи, акценте, недостаточном словарном запасе (видимо, подразумевается не родной, а изучаемый язык); неумении или нежелании правильно излагать свои мысли («бывает, я сама не понимаю, что говорю»); элементарном неуважении к собеседнику (в духе «я архиумён для окружающих»); разнице в возрасте и даже в отсутствии элементарной культуры общения (например, попытки жевать и говорить одновременно).
Лишь один человек из 230 написал: «стараюсь изъясняться так, чтобы меня поняли». Всем остальным при таком раскладе, видимо, лучше жевать…
«Больная мозоль» на языке
Вопрос же о качестве речи (письменной и устной) многих задел за живое. Особенно «занудствуют» в этом плане будущие филологи, тогда как юристы, напротив, демонстрируют верх дипломатии. Ошибки речи, включая орфоэпические, вызывают у будущих специалистов в области языка шквал недовольства; взаимовлияние русского и якутского языков – беспредельное возмущение; слова-паразиты, жаргонная лексика, нецензурные выражения – тихое негодование. При этом собственное косноязычие, как, впрочем, и «ляпы» журналистов не так раздражают студентов, как, например, безграмотная речь близких.
Читает нынешняя молодёжь мало, пятеро сослались на сложность восприятия литературного якутского языка. Зато «больная мозоль» для многих студентов – речь местных ди-джеев. Претензии – от риторических: «где их только берут?» и «чему их учат на филфаке?», до вполне конкретных: «речь засорена жаргонизмами, невнятна и неграмотна», «они не знают родной язык» и «постоянно перескакивают с одного языка на другой».
Меньше, но всё же волнует респондентов незнание коренными жителями республики родного языка, его вытеснение русским, низкий уровень культуры в целом, акцент и даже речевые казусы политического истеблишмента.
Джулустан, закрой уиндоу, а то чилдренята простудятся!
Большое число новых заимствований в родном языке у студентов большого восторга не вызывает: 18,3% опрошенных настроены крайне категорично и воспринимают иностранную экспансию как лингвистический рэкет: «это гуманитарная катастрофа», «родной язык при таком раскладе через 15-20 лет просто вымрет», «зачем новое слово «manager», если есть «управляющий»» и т.п.
Не выразили никакого отношения к процессу 10% респондентов.
Позицию «неприятно, хоть и не смертельно» заняли 6,1%: «да, плохо, но не нам одним», «хорошего мало, но языку надо развиваться».
Остальные, в принципе, солидарны с А.С.Пушкиным, в своё время сказавшем о русском, что «он снисходителен к чужим словам, переимчив и общежителен, способен принять многое, сохраняя себя», но мотивируют свою терпимость не замечательными свойствами родного языка, а неизбежностью и неотвратимостью самого процесса: «главное, чтобы было понятно», «язык становится богаче», «науки, технологии, искусство от иностранных заимствований только в плюсе», «это неизбежно для любого языка» и т.д.
Как изволим, так и трезвоним
Говорят, только русский человек может восхищённо материться в Британском музее. В свою очередь, добавим: только наш студент на вопрос анкеты «употребляете ли вы нецензурную лексику?» начинает изощрённо материться на бумаге достоверности для! Хорошо – один, ведь, судя по ответам, мат в своей речи употребляют 70% опрошенных! Жаргон и сленг на таком фоне – милый детский лепет. Как говорится, чем бы ни тешились, лишь бы не матерились. А картина, между тем, следующая: большинство (77,4%), как и следовало ожидать (студенты же!), употребляют в речи жаргон молодёжный, реже (36%) – компьютерный, профессиональная лексика вошла в обиход у 34%, «чисто крутым базаром» не прочь козырнуть 16,1%.
Жаргон спортсменов, музыкантов, наркоманов и даже мат по-якутски – хоть и в порядке исключения из правил, но всё же присутствуют в речи студентов. Вот только неясно – о каком неприятии нецензурщины и жаргона шла речь в ответах на второй вопрос? Или «алкоголиком считается тот, кто пьёт больше своего врача»?
Душа – не главное, главное – боди!
Основным препятствием для вхождения в Православный храм большинство студентов назвали другую веру (ислам, язычество, протестантизм, тенгрианство или атеизм). Далее по убывающей следуют: отсутствие желания и времени («некогда», «не соответствует моим духовным запросам»); неприятие Церкви (не нравится «соблюдение постов», «поклонение иконам» и даже мифические «денежные поборы»); незнание правил поведения в храме («боюсь, что прогонят», «опасаюсь возможного осуждения со стороны священнослужителей»); вера в себя любимого («у каждого свой Бог в душе») и свои мысли («они материализуются»); сомнения («боюсь креститься – это большая ответственность»).
Единицы сослались на непонятный церковнославянский язык. И почти столько же, напротив, сочли его красивым и достойным того, чтобы быть выученным (причём на этот подвиг готовы, в основном, билингвы). И только неполных 6% опрошенных в Православную церковь, как минимум, ходят.
Всё не так плохо, как вы думаете, всё намного хуже
Повод для пессимизма – незнание студентами истории и культуры своего народа. Так, о роли равноапостольных Кирилла и Мефодия 33% имеют смутные представления – «создали первый латинский букварь «Кириллицу», «положили начало науки в России», «кажется, это духовные лидеры», «упростили язык» и т.д. 5,7% считают, что равноапостольные братья «никакую роль не играют». Остальные близки к истине, хотя некоторые из них оригинальны в изложении: «изобрели алфавит – крОсавчЕГИ!», «создали букварь, протолкнули русский язык» и т.д.
О святителе Иннокентии (Вениаминове) и епископе Дионисии (Хитрове) вообще знают только девять. И те из числа будущих историков и филологов. Их ответы: «распространители грамотности и православной веры», «первые священники Якутии», «преодолели барьер между русским и якутским, св. Иннокентий (Вениаминов) провёл литургию на якутском языке, епископ Дионисий (Хитров) создал азбуку и грамматику якутского языка и перевёл на якутский язык Библию», «первые церковные книги на якутском».
Подавляющее же большинство студентов заняли позицию – не ошибусь, если промолчу. Или же отвечали вопросом на вопрос: «а кто это такие?» И тут, как говорится, без комментариев.
Елена БОНДАРЬ,
Светлана ПАВЛОВА