Правозащитник поневоле

Виктория ГАБЫШЕВА – член Союза журналистов и Союза писателей РФ, автор трёх книг, член Антикоррупционного совета при Президенте РС(Я). Неоднократный победитель республиканского творческого конкурса журналистов Якутии «Золотое перо», заняла 3-е место в Российском конкурсе «Преодоление», 2-е место в конкурсе журналистских работ «Чужих детей не бывает» на международном информационном форуме. Лауреат премии Госсобрания Ил-Тумэн имени Илларионова в 2010 году. Заместитель председателя Общественной комиссии при Верховном суде РС(Я).

 

Нечужая беда. Первое квартирное дело

Прошло более десяти лет с тех пор, как в первый раз ко мне обратилась молодая женщина с проблемой, находившейся в компетенции правоохранительных органов, но никак не журналиста: мать, лишённая родительских прав, продала квартиру, лишив жилья всех своих четверых детей. Просительница и была одной из её взрослых дочерей.

Квартиру купил далеко не рядовой сотрудник одного из министерств, который знал об обременении органами опеки и попечительства, что не помешало ему приобрести жильё за бесценок и срочно «скинуть» его другому, на юридическом языке «добросовестному» приобретателю. Это могло стать возможным только при условии фальсификации документов в Управлении муниципального жилья, справки о составе семьи в паспортном столе, а также подделок в некоторых других ведомствах. Исполнители – сотрудники данных организаций, изготовившие фальшивые бумажки, повлекшие за собой увод имущества в чужое незаконное владение, были известны, но, забегая вперёд, скажу, что никто из них не ответил по закону.

Знакомый адвокат отозвался о деле как о заведомо бесперспективном. И сейчас я, правозащитник и юрист поневоле, честно бы сказала, что не в состоянии реально повлиять на разрешение такой проблемы. Но тогда, не обременённая знаниями местечковых особенностей представителей различных федеральных структур, зачастую смотрящих сквозь пальцы на «проделки» чинов из высшего эшелона власти, попыталась помочь.

Можно было ограничиться написанием материала, но, прочитав, посочувствовав и повозмущавшись, люди откладывали газету и забывали о проблеме. Это было чужое горе, которое их не коснулось. Но я уже так сказать не могла, потому что с бедой обратились ко мне и защиты ждали от меня.

Шли годы, дело обрастало новыми подробностями, я получила по нему десятки отписок, познакомилась и переговорила с массой чиновников и сотрудников правоохранительных органов из различных ведомств, убеждая, упрашивая и негодуя. Постепенно удалось установить, что мать квартиру не продавала. Её убили, а паспортом воспользовалась другая женщина, внешне на неё похожая. Показательно, что преступница, выступившая продавцом квартиры и даже получавшая не причитающуюся ей пенсию по чужому паспорту, выступала в суде в качестве… свидетеля.

Чиновника от министерства, купившего «нехорошую» квартиру непонятно у кого, ни к следствию, ни к суду не привлекали. Убийцу осудили, и он был единственным, кто в этой истории понёс наказание. Однако проблема с квартирой зависла ещё на несколько лет.

 

И люди пошли… Каждый со своей бедой

Подобное притягивается к подобному. В редакцию потянулись люди с похожими бедами и мне пришлось засесть за книги по юрисдикции, защите прав, копаться в «Консультанте» и «Гаранте», словом, обогатиться специальными знаниями, а также опытом, который не могут дать самые умные и необходимые издания и программы. Я стала вечным представителем в суде по доверенности в защиту интересов своих респондентов.

Не скажу, что это доставляло удовольствие, но у меня просто не было другого выхода, потому что большинство людей не имели средств на оплату юридических услуг. И они плакали. По-настоящему плакали от бессилия и невозможности изменить ситуацию, в которой зачастую хорошо прослеживалось нежелание исполнять должностные обязанности и равнодушие чиновников, призванных защищать их интересы, а нередко – коррупционная составляющая.

За десять с лишним лет я обросла множеством друзей и врагов, посетила сотни судебных заседаний и в качестве доверенного лица, и как ответчик по 152-ой «журналистской» статье Гражданского Кодекса (оскорбление чести, достоинства и деловой репутации), просто как слушатель. И приобрела практику, которой, как бы это нескромно ни прозвучало, позавидует иной адвокат, имеющий статус. Но не вдруг и не сразу.

Впервые в республике в 2009 году в Якутском городском суде прозвучало решение, удовлетворившее виндикационный иск по возврату имущества (квартиры) из чужого незаконного владения законному владельцу. Мошенники воспользовались незнанием правовых норм и излишней доверчивостью женщины, не заметившей, что вместе с договором о займе она подписала доверенность на право распоряжаться собственной квартирой. Несмотря на то, что ею по займу было выплачено всё до копейки, квартиры она лишилась.

По цепочке ко мне обратились и трое других сограждан, пострадавших от тех же чёрных риэлторов, действовавших по аналогичной схеме. За полтора года пришлось принять участие в 44-х судебных заседаниях, выслушать угрозы и бессчётное количество раз пытаться содействовать возбуждению уголовного дела, которое так и не возбудили, но квартиры людям были возвращены.

За три года мне, вкупе с привлекаемыми юристами, безвозмездно удалось вернуть в собственность истинным хозяевам семь квартир. В том числе ту, первую – женщины и её сестёр, о которых я рассказала в начале материала.

 

Нужна юридическая помощь. Бесплатная!

Постепенно пришло осознание необходимости структуры, которая бы обеспечивала бесплатную юридическую помощь малоимущим слоям населения. Взвалив на себя подобную миссию, я начала чувствовать себя загнанной лошадью. Узнавая мой телефон по «торбозному радио», люди звонили, приходили, и я не могла, глядя в их заплаканные глаза, сказать, что не в состоянии решать их проблемы, что у меня нет времени им помочь, что меня на всех не хватает, что устала бороться с ветряными мельницами и практически каждый день соприкасаться с чужой болью и слезами.

Я и сейчас не могу сказать так и уже не имею права. Потому что фраза «это не мои проблемы» – неправильна. Это и мои проблемы, и ваши – каждого из нас.

«Россия на пути к построению гражданского общества» – мы часто слышим эту фразу, но всегда ли пытаемся вложить в общее строительство свой кирпичик? Наш мир, пронизанный сверху донизу коррупцией, мир, в котором чаще «прав» тот, у кого больше денег, мир, в котором «именем закона» позволено выгнать на улицу мать с ребёнком, мир, в котором моральному уроду за развратные действия с несовершеннолетней могут дать условную меру наказания (можно перечислять бесконечно) – ТАКОЙ МИР ВЫ ХОТИТЕ ОСТАВИТЬ СВОИМ ДЕТЯМ?

Если «промониторить» все обращения людей ко мне примерно за 10 лет, можно создать приблизительную картину их платёжных возможностей:

– 40% имеют средства на то, чтобы получить квалифицированную юридическую помощь.

– 30% могут оплатить услуги юриста в рассрочку или ниже тарифной стоимости на рынке юридических услуг (которые, считаю, часто неоправданно завышены).

– Остальные 30% – пенсионеры, погорельцы, словом, люди, попавшие в сложные жизненные обстоятельства, многодетные родители, выходцы из детских домов, инвалиды, недавние заключённые – не могут оплатить ничего.

Согласно данным, размещённым на сайте Адвокатской палаты РС(Я), в Якутии зарегистрировано около 400 адвокатов. Сколько ещё индивидуальных предпринимателей и просто представителей по доверенности оказывает юридические услуги, не подлежит статистическому учёту. В республике действуют аппараты Уполномоченного по правам человека, а также Уполномоченного по правам ребёнка, приёмные практически всех политических партий, Фонд Балакшина, телефоны доверия, множество других служб и контор, оказывающих бесплатную юридическую помощь. Её должна была осуществлять и Адвокатская палата, но два миллиона рублей, отпущенных на это благое дело, так и остались неосвоенными и невостребованными.

Перечисленные структуры заслуживают большого уважения, но зачастую осуществляют несколько отличные от предполагаемых проектом функции. Практически все так называемые бесплатные юридические службы – лишь наживка для привлечения средств. Человеку действительно дают бесплатную консультацию, где пошагово расписывают его действия. Дальнейшие же шаги, как то: написание искового заявления, представительство в суде и так далее имеют определённый тариф. Для подобных служб это способ выживания, впрочем, и бесплатные консультации – уже благо.

 

Когда приходится вмешиваться четвёртой власти

Мы привыкли к выражению «правовой нигилизм» и не задумываясь употребляем это словосочетание по отношению к населению. Тогда как «нигилизм» – это отрицание, в данном случае отрицание закона. К нам же обращаются в основном законопослушные добропорядочные граждане, чья «вина» состоит в излишней доверчивости, правовой безграмотности и отсутствии средств на квалифицированную юридическую помощь.

Информационная поддержка может всколыхнуть общественное мнение, показать на конкретном примере, как не следует поступать в той или иной ситуации, с привлечением экспертов разъяснить те или иные правовые нормы, но не окажет конкретной помощи. Я часто обращалась к знакомым адвокатам, чтобы они на безвозмездной основе осуществляли юридическое сопровождение. Когда привлекать юристов за «спасибо» было уже неловко, приходилось выступать самой представителем по доверенности. Пыталась искать и другие формы.

В редакции газеты «Ваше право» был апробирован эффективный способ взаимодействия между населением, экспертами и журналистами для ликвидации правовой неграмотности и оказания реальной юридической помощи малоимущим слоям населения. Экспертом выступала «Юридическая клиника», состоящая из студентов юридического факультета СВФУ (директор ЮК СВФУ Ольга Ильина).

Практика показала, что помощь требуется не столько в разрешении судебных споров, сколько в налаживании более конструктивного взаимодействия между человеком и правоохранительными, а порой и социальными структурами.

Случаи отказа в приёме заявления в органах внутренних дел, отсутствие какой-либо реакции на заявление, преднамеренное затягивание дела, просто халатность – явления, к сожалению, сегодня не редкие. Можно привести множество примеров, когда человек годами ходил по кругу, пытаясь добиться восстановления своих прав, но дело сдвинулось с мёртвой точки и дошло до логического конца лишь при вмешательстве четвертой власти.

Множество обращений не относятся к компетенции силовых структур, но не разрешаются и социальными службами. Был, к примеру, такой случай: молодой человек, выходец из детдома, потерял паспорт и в силу личностных особенностей (инфантильности, отсутствия адаптации в социуме) несколько лет не мог его восстановить, перебиваясь случайными заработками. Ему был назначен куратор, который направлял и сопровождал его на всех этапах получения необходимого документа. Мелочь? Может быть, но, возможно, то, что он не пополнил собой армию бомжей и мы не видим его копошащимся в мусорном баке, заслуга девушки из «Юридической клиники», которая, взяв его за руку, провела по необходимым кабинетам.

Или вот ещё случай: пожилая женщина 10 лет назад приехала из улуса. Жила в однокомнатной ч/б квартире, которую с её слов «дали в мэрии», но не имела ни одного документа, подтверждающего право проживания в этой квартире. Она не получала пенсии, не имела возможности оформить инвалидность. Квартира сгорела, в огне погиб взрослый сын, на чьём иждивении женщина находилась. Она – больная, без средств к существованию, осталась в сгоревшей квартире, не пригодной для жилья. Проблема оказалась вне компетенции юристов, социальные службы «отбояривались», ссылаясь на отсутствие регистрации и прав на жильё. Но разве можно оставлять человека в беде, оправдываясь тем, что «он оказалась в подобном положении по своей вине»?

 

Ненормальная жизнь

Один из героев братьев Стругацких, прилетев на другую планету, обнаружил, что в богатом языке аборигенов нет слова «милосердие». Люди, лишённые корысти, агрессии, зависти не могли понять значения этого слова, потому что в их обществе не было тех, к кому можно было проявить милость сердца…

«Правовой нигилизм», «незнание юридических норм…» Есть в этих словах, которые мы произносим часто и не особо задумываясь, нечто принижающее чужое достоинство, мне кажется. Наверное, чтобы соблюдать правила дорожного движения, совсем не обязательно оканчивать водительские курсы. Что я этим хочу сказать?

Если бы в нашем обществе не было такого числа мошенников, которые стремятся поживиться за чужой счёт, полиции, которая не видит криминала в очевидном преступлении, массового равнодушия, злорадства и подленькой радости, что беда случилась не с ними, не было бы надобности забивать голову знанием правовыхругимитве не было тех, к кому можно было проявить милосердие…ыке аборигенов нет слова «ать?  норм и открывать юридические ликбезы для людей, выбравших в жизни совсем другие профессии. В нормальном гражданском обществе так часто, так нагло, так безнаказанно чужие права не нарушают.

Когда-то я наивно полагала, что проекты, направленные на помощь людям, по определению должны найти понимание и поддержку. Но, попытавшись воплотить свою идею в жизнь, столкнулась с препятствиями, которых никак не ожидала. Этот мир, вернее, те, кто считает, что вершит судьбы народа, сопротивлялись. Очевидно, им совершенно не нужно, чтобы люди знали о своих правах. Потому что «слуги народа» сами часто их и нарушают.

Но это нужно нам, гражданам! Мы должны знать свои права и помогать тем, кто сам не может за себя постоять. И ещё единомышленникам важно сплотиться. Да хотя бы вокруг Церкви. Тем более, что сам правящий архиерей, насколько я знаю, считает, что в таком добром деле могут сотрудничать люди самых разных вер и «неверий», если их объединяет главное: евангельское желание помочь ближнему.

 

Виктория ГАБЫШЕВА