…Так что есть красота?
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота?
Или огонь, мерцающий в сосуде?
Н. Заболоцкий
Когда мне было года три-четыре, я часто перелистывала книгу, которая тогда принадлежала моим двоюродным сёстрам – «Избранное» А.С. Пушкина, 1937 года издания. В ней меня привлекал дивный портрет Натальи Николаевны Пушкиной художника В.И. Гау. Это была такая красота! В те времена, когда и одежда была другой, и книги не всегда иллюстрировались, она казалась просто небесной. Гау сумел передать гармонию душевной красоты и редкого земного обаяния. Я и Пушкина-то полюбила после того, как полюбила Наталью Николаевну.
Портрет Н.Н. Пушкиной. В. И. Гау, 1843
Считаю, что мы, грешные, Горний мир постигаем постепенно, идя к нему от красоты. Это так точно передают строки стихотворения Мережковского «Бог»:
О, Боже мой, благодарю
За то, что дал моим очам
Ты видеть мир, Твой вечный храм, –
И ночь, и волны, и зарю…
Пускай мученья мне грозят,
Благодарю за этот миг,
За всё, что сердцем я постиг,
О чём мне звёзды говорят…
Везде я чувствую, везде,
Тебя, Господь, – в ночной тиши,
И в отдалённейшей звезде,
И в глубине моей души.
В словах этих суть познания мира. Мы идём по земле, созерцая её красоту. Мы, наверное, и добрей становимся, познавая неповторимость окружающего. Это Господь мир создал по Доброте Своей и Любви, а человек, уверена, идёт к высокому от красоты. Сама я так пришла к Богу. Бабушка наша была глубоко верующей, и мы с сестрой до четвёртого класса повторяли за ней «Отче наш», пока мама не принесла большой красочный альбом «Вселенная» Воронцова-Вельяминова. Вот тогда мы, недоросли, и засомневались: «Что там, в небесах?»
Слава Богу, атеизм наш проявлялся лишь в домашних дискуссиях с бабушкой – прости нас, дорогая Лукия Савельевна!.. Шли годы. Один за другим уходили из жизни мои близкие и горячо любимые. Тогда я стала часто ходить на кладбище, сначала с мамой, и не очень охотно. Но со временем – с радостью, какую ощущаешь в стихотворении Бунина «Свет незакатный»:
Там, в полях, на погосте,
В роще старых берёз,
Не могила, не кости –
Царство радостных грёз.
Летний ветер мотает
Зелень длинных ветвей –
И ко мне долетает
Свет улыбки твоей.
Не плита, не распятье –
Предо мной до сих пор
Институтское платье
И сияющий взор.
Лукия Савельевна Лобанова-Полицинская (бабушка Алегры Милиевны Малеванчук)
Удивительные, точные, прекрасные слова. Они о нетленной красоте души человека. Вот эта красота и память о дорогих постепенно привели меня в храм. Приходила я туда и радовалась: как славно, что застала то середину, то хотя бы конец службы. А после, без преувеличения, потрясающего по силе богослужения «Плач Богородицы», которую вёл архиепископ Герман вместе со священниками (это такая благодатная красота, которую словами не передать), я, крещённая в младенчестве, пошла на первую в своей жизни исповедь.
Красота в храмах наших – дивная. А красота Господа видна в иконе. Но среди многих есть одна, та, что являет неземной лик Спасителя – Лик Бога, каким Он пришёл ради нашего спасения на землю. Этот облик был такой силы, что навеки запечатлелся на плащанице, в которую ученики завернули снятого с креста Иисуса Христа. Я всё думала, почему даже ученики не узнали Его после Воскресения? Теперь поняла: потому что произошло Его Преображение. Неповторимое, небесное сияние от Него исходило. Не знаю, какими словами это выразить. Это такая красота была, кротость и такая любовь, что они его не узнали. Трудно смотреть на эту икону без трепета, а часто – без слёз. Пожалуй, лучше всего это высказал К. Бальмонт:
Одна есть в мире красота –
Любви, печали, отреченья
И добровольного мученья
За нас распятого Христа.
Написано в 1893 году, а строки – современны.
Красота многообразна: красота мира, сердца человеческого, красота Любви Господа к нам, Его созданиям. Такой мир создал Господь, что не полюбить его невозможно. Любя этот мир, мы даже не представляем, как же прекрасен Тот, другой – мир Горний. Если здесь – диво (пока человек сам не разрушает его), то какая же Там красота!
Алегра Милиевна Малеванчук
Подобно другим, я знаю немало красивых людей. Просто зачастую истинная красота бывает неброской, но, приглядевшись, нетрудно разглядеть её в глазах, словах, поступках тех, кто рядом. Жаль, что часто её затмевает псевдокрасота, «красивость». Подлинная красота – в гармонии. Чтобы всё в ладу было – и взгляд, и речь, и поведение. Об этом и стихотворение поэта «золотого» XIX века Якова Полонского «К портрету Лопухиной».
Она давно прошла, и нет уже тех глаз
И той улыбки нет, что молча выражала
Страданье – тень любви и мысли – тень печали…
Но красоту её Боровиковский спас.
Так часть души её от нас не улетела;
И будет этот взгляд и эта прелесть тела
К ней равнодушное потомство привлекать,
Уча его любить – страдать – прощать – молчать…
Недавно привозили святые мощи княгини Елисаветы Фёдоровны и инокини Варвары. Какое это было чудо! На памятной службе в Преображенском храме служило много священнослужителей из разных уголков нашей епархии, и я ещё раз подумала: какое счастье, что у нас такие чистые, прекрасные священники, дьяконы, иподьяконы, алтарники! Это такое было благоухание красоты и святости!
Только общими усилиями и вдохновенной службой – и праздничной и повседневными – можно вызвать в душах прихожан радость сознания того, что ты православный христианин. Грешный – да, но думающий о душе своей. А сколько у нас добрых, хороших, именно красивых прихожан! Хотя прихожанок больше. Но особенно радуешься, видя в храме светлые детские лица, когда такая, как я говорю, «мелочь» причащается! Возле такой красоты побудешь и сам становишься, пусть на короткое время, но лучше.
А бессмертное Евангелие! Читаешь Священное Писание, и, принимая Слово, каждый раз думаешь: как такой свет, красоту можно воплотить в словах. Или вот, когда я Иоанна Златоустого прочитала (на современном русском языке) – это было упоение.
Есть два пути к Господу: через покаяние и через восхищение. Нередко приходим мы к Нему, восхищаясь, а после, уже осознаём, мягко говоря, своё несовершенство. Прочитаем современного нам митрополита Антония Сурожского, великих святых, подобных Иоанну Кронштадтскому! Вслушаемся в проповеди, которые произносятся на службах! Мы восхищаемся боговдохновенным словом, а значит, приподнимаемся вверх.
Однажды владыка Герман сказал: «Послушайте моё убогое слово». Я была так расстроена, у него никогда убогого не звучало! Потом подумала, это значит «у Бога, рядом с Богом». А архиепископ наш возразил: «Нет. Это я в прямом смысле сказал». Разве этот искренний ответ не говорит о душевной красоте его высокопреосвященства? Вот уж поистине красота и такая мощь духовная, какая только и могла поднять из руин нашу епархию.
Владыка Герман. Пасхальное богослужение
Конечно, с помощью и трудами всех наших священников и диаконов. Как вдохновенно служат они, как поют! Ведь у них не только прекрасные голоса, у них души прекрасные поют! Какие проповеди они читают. А хор наш! Его иногда без слёз слушать трудно. Когда по субботам служится заупокойный молебен, и поют: «К тихому пристанищу Твоему…», думаешь: «Как же ТАМ тихо, благолепно!..» У нас радость и горе бывают бурными. А ведь настоящая радость тиха. Подлинное чувство – тихое, незамутнённое. И Господь, по преданию, часто улыбался, но не смеялся. Тихая ровная гладь, наверное, там, в том Царстве, к которому великим благом было бы подойти, хотя бы к краю…
Красоту письменного слова можно найти и в библиотеках храмов. Наша – при Преображенском, небольшая, но сколько здесь дивных книг, журналов. И о святых можно найти материал, и об исповеди, о том, как готовиться ко Святому Причастию, о том, как свою жизнь совершенствовать. Заведует нашей библиотекой юная девушка, студентка Верочка Новикова, кроткая, спокойная. Она и в хоре поёт. Как хорошо с такими людьми быть рядом.
Сегодня мы все думаем и говорим о трагедии в Беслане. Но, оплакивая невинно убиенных, мы поражаемся красоте души даже маленьких детей, помогавших ещё меньшим, чем они сами.
Красота начинается с духовности. Там, где нет Духа Святого, где нет горнего света, там истинной красоты нет. Хуже того, красота бездуховная может разрушить и самого человека и тех, кто рядом. Так трагична участь Настасьи Филипповны в «Идиоте» Ф.Достоевского. А сколько примеров разрушительной красоты у Ч.Диккенса. Элен в его «Домби и сыне», женщина редкой красоты, но и редчайшей гордыни, разрушает саму себя и свою жизнь. И хотя понимает это, и хотя в сердце её ещё не затухла любовь и нежность, особенно к падчерице Флоренс, тем не менее, она считает, и это так, жизнь свою загубленной гордыней.
А у Л.Толстого в «Войне и мире» рядом с бездушными красавицами не очень красивая Наташа кажется красавицей ослепительной. Её очарование в доброте, светлых чувствах. Высокую красоту души мы находим в рассказах К.Паустовского, повестях А.Грина, сказках Г.-Х.Андерсена. М.Пришвин говорил: вот меня обвиняют в том, что я всё о букашках пишу, о травках, цветочках, а я ведь в природе ищу и нахожу высокие порывы души человеческой.
Я об одном и том же говорю – о красоте духовной. Именно она связывает нас с Господом. И если её нет, то нет ничего. Человек в запале или не ведая, что творит, может возводить хулу на Сына Человеческого, но на Духа Святого – никогда. Духовность – это то, что нас поднимает, возвышает, украшает. И пока жив человек, будет жива и Красота, которую привнёс Господь в мир земной. Красота, которую, как любовь, всем нам необходимо обретать. И беречь.
Подготовила Ирина ДМИТРИЕВА