1. «Чувствуете ли вы себя частью своего рода, продолжением тех людей, которые дали вам жизнь?» – спросили мы. Подавляющее большинство (82%) ответили утвердительно. «Конечно, – пишет девушка, – думаю, на мне большая ответственность, ведь от того, как я проживу свою жизнь, зависит всё будущее нашей семьи, нашего рода». «Как мужчина я должен продлить род и оставить после себя продолжателя», – вторит ей молодой человек.
«Нечувствительные» студенты обосновывали факт непричастности к своему роду по-разному: «Ведь я же не похож на родителей», «не знаю своего языка», «не чувствую себя ребёнком своих родителей, так как не разделяю их взглядов на то, какой должна быть семья», «я сама по себе».
Не могли определиться с ответом или чувствуют себя «не очень продолжением, но частью – точно» девять человек.
2. К счастью, отвечая на вопрос «Много ли вы знаете о своих предках? До какого колена?», многие захотели поделиться семейными преданиями.
Больше половины студентов признались, что знают о предках мало. Только для одних это «всего до 10 колена», а для других «почти ничего». 10 человек хорошо осведомлены о прошлом, причём у семерых ведётся генеалогическое древо. «Почти никого, максимум до бабушки-дедушки, не интересуюсь о предках» (здесь и далее орфография ответов сохраняется), – делится студент филфака, «никого не знаю и знать не хочу», – вторит ему будущий юрист. Некоторые ищут родственников и пытаются составить родословную с помощью социальных сетей. Один узнал много, потому что «отец заставлял».
Почти все знают историю своего рода до 2-3 колена, четверо – до шестого, трое – до десятого, а один является «12-м поколением Дыгына Дархана по линии матери». Радует, что лишь восемь человек из 148 не имеют о родственниках никакого представления.
Многие гордятся семейными династиями врачей и учителей, спортсменами, тружениками, поэтами, видными деятелями и даже «князьями с Кавказа». Одна студентка написала: «По стороне матери в роду ссыльные поляки, по стороне отца – судьи и купцы». Хвалятся и предками другой национальности – монголами, корейцами, китайцами, русскими, армянами: «Мой прадедушка рассказывал, как он прошёл через войну, потом встретил прабабушку, украл её и привёз в Якутию, причём они были очень необычная пара – он чистый якут, она – голубоглазая полячка» (ФЛФ), «пра-пра-прадед был китайцем», «знаю свой род до 8 колена – и они все якуты и единственный самый древний русский – Крылов Иван, родившийся в 1820-х гг.»
Помнят о добре: «Мой прадед по отцовской линии был меценатом и открыл на свои средства школу в селе Суола Мегино-Кангаласского района, также брат прадеда по материнской линии открыл церковь в с. Майя, но, к сожалению, церковь долго не существовала». Помнят о репрессированных, раскулаченных: «Мой прадед по материнской линии был арестован, у него забрали дом, его жена мыла полы в собственном доме, чтобы заработать денег. А деда уводил его сосед, который даже не дал ему обернуться, когда его маленькие дети звали и плакали». Сохранились семейные предания об азартных игроках, проигравших имущество. Ещё одна легенда: «Сестру моей прабабушки во время голода обменяли на голову коровы у проезжих из соседнего улуса».
Из рода в род передаются семейные сказания о необычном уме предков («прапрадедушка был купцом, его родного брата убили, он был очень умным (металлургия), засунули в печь (мамина сторона)»), их силе и ловкости («мой прадед был быстрее пуль, он даже обгонял косуль»), их законопослушности («до 4 поколения ни у кого не было судимости»). Одни гордятся прадедами, которые защищали родину (12 человек) и принесли домой победу («в Ильмене мой родственник много людей спас, тонущих, а сам погиб»), другие – шаманами (10).
3. Как ни странно, студенты, только что уверявшие, что чувствуют себя продолжателями рода, при ответе на вопрос «Как вы думаете, зависит ли ваша сегодняшняя жизнь от тех поступков (ошибок, преступлений, благодеяний, подвигов), которые совершали ваши родители и прародители?» в большинстве своём ответили: «Нет, я сам творец своей судьбы», «каждый выбирает свой путь»…
Те, кто признали эту зависимость (40%), обосновывали её так: «Не хочу, чтобы им было стыдно за меня», «за мои грехи заплатят мои дети».
Некоторые думали почему-то только о материальном: «Мой нынешний уровень жизни – результат трудов моих родителей…, за что им большое спасибо», «думаю, да, в зависимости от их поступков состояние моих предков могло измениться, например, родители родились в деревне, а я – в городе».
Кто-то ответил: «зависит, но я и сам играю важную роль».
4. Вопрос «Заботит ли вас то, как скажется ваша жизнь на детях и отдалённых потомках?» также выявил противоречивость взглядов наших студентов.
Многие из тех, кто считает свою жизнь не зависящей от поступков предков, в то же время очень заботятся о своём влиянии на потомков. Лишь 15 опрошенных живут без заботы о будущем, пять затруднились ответить, а четверо задумаются над этим, «когда появятся свои дети».
5. Нас порадовало, что историю своего рода хотят узнать практически все. Лишь восемь человек ответили, что их это не интересует. Трое уверены, что и так знают достаточно, остальные же рады изучать жизнь предков, их быт, подвиги в битвах и любви. Четверо отметили, что вплотную занимаются этим уже сейчас.
Надеемся, что, прочитав нашу газету, к ним присоединятся и другие студенты. И тогда из маленьких личных историй вырастет общая большая история нашего разноплеменного народа.
Елена БОНДАРЬ