Сами… без усов

Авторы:


Гостинец, Самое главное
Темы: , , , , , .

К небу!

Толя пришёл на клирос вместе с мамой. Такой светлый херувим с серьёзными голубыми глазами. Подпевал первым голосом. Владея музыкальной грамотой, легко читал с листа и вскоре запел довольно уверенно и по-отрочески звонко. Теперь Анатолию пятнадцатый год, и поёт он уже басом. Как все подростки, любит при случае сострить. Перерос маму на голову. Спрашиваю:

– Толя, куда ты растёшь?

Мгновенный ответ:

– К небу!

 

Амим!

Когда Маше было три года, она с семьёй жила на улице Свердлова, недалеко от монастыря. Однажды в субботу мама поздно пришла с работы, очень устала, а дома, как водится, куча забот: воды с колонки натаскай, бельё перестирай, еду на день вперёд наготовь. Воскресным утром Маша услышала колокольный звон и начала будить маму:

– Вставай, пойдём в целковь! – А та глаз открыть не может.

Почувствовав своё бессилие, девочка подошла к окну и крикнула навстречу храму:

– Амим! Мама в целкву идти не хочет!

Вопль был услышан. Теперь мама с дочкой вместе поют в церковном хоре.

 

Ну, ты, Егор, и фонарь!    

Егор – алтарник. В двенадцать лет он в первый раз пришёл на Пасхальную службу. Ровно в полночь начался Крестный ход. Егору доверили нести фонарь. Находясь в торжественном волнении, исполненный важности, он предшествовал хоругвеносцам, священникам и хору, а дальше рекой текли прихожане: белые и красные платочки женщин, обнажённые головы мужчин. Обойдя вокруг храма, священники и служители вошли в алтарь, певчие заняли места на клиросе.

Пасхальная служба, радостный возглас батюшки «Христос воскресе!», и громозвучный ответ храма «Воистину воскресе!», весёлые Пасхальные ирмосы, просветлённые лица прихожан – всё стало для Егора событием, записанным на «скрижалях сердца». Потом, утомлённые, но полные тихой, светлой радости, разговлялись в монастырской трапезной – ели куличи и били яйца.

– Ну, ты, Егор, и фонарь! –  уважительно-шутливо сказал один из алтарников.

Очень хотелось спать. Но спать не хотелось!

Фото протоиерея Сергия КЛИНЦОВА

Фото протоиерея Сергия КЛИНЦОВА

 

Юпитер – самая большая планета, а Христос воскрес!

Уля – мамина правая и левая рука, а иногда и ноги. Три младшие сестрёнки на ней. На ночь сказку почитай, открытку в садик сделай и не абы какую, а самую красивую, одень-раздень, памперс поменяй, заплети, покорми… Фраза: «Юпитер – самая большая планета Солнечной системы», которую четырёхлетняя Катя произносит при случае в гостях, возникла не без Улиного участия.

Пару лет назад вся семья зачитывалась увлекательной трилогией Юлии Вознесенской «Юлиана». В одной из книг там было сказано, что праздник 1 Мая произошёл от древнего языческого обряда, во время которого совершались кровавые жертвоприношения в угоду тёмным духам. В нынешнем году на Первомай пришёлся день апостола Фомы. Уля с сестрой ночевали у бабушки. Мама, придя домой из храма с вечерней службы, позвонила узнать, как девочки.

Уля обрадовалась: «Привет, мама!», но, услышав радостное мамино поздравление: «Доча, с праздником!», словно язык проглотила. В трубке повисло напряжённое молчание.

– Сегодня антипасха, – объяснила мама. – Это когда Господь явился неверующему апостолу Фоме и сказал: «Потрогай мои раны!»

– А-а! – радостно отозвалась девочка. – И тебя с праздником! Христос воскресе!

 

Сама

В Великий четверг Катюше исполнилось шесть лет. Утром, по дороге на работу, папа отвёз трёх своих младших дочек вместе с мамой в храм на Причастие.

Архиерейская служба длилась долго. Младшие Маша с Соней стали капризничать, и мама вывела девочек во двор. Обошли вокруг храма. Посидели на лавочке, возле могилки почившего Владыки Зосимы, помолились, побегали, измерили сапогами лужи, вошли в храм.

Причастников много. Идёт исповедь, дети в ожидании стоят у амвона, сложив руки на груди. За вереницей других ребят пристроилась Катя, за ней трёхлетняя Маша, и годовалая Соня на руках у мамы. Открылись Царские врата, началось Причастие.

Катюша совсем взрослая, торжественная. Всё же – день рождения! К Чаше уже давно подходит сама и мама за неё не тревожится. Зато шустрая Маша вызывает беспокойство: как её подвести – руки-то заняты? И вдруг Маша, глядя на маму, очень серьёзно, говорит:

– Я сама.

– Что? – не поняла мама.

– Сама подойду.

Маша старательно складывает ручки на груди и подходит к Причастию. Стоящему на амвоне Владыке Илие она по колено.

– Мария! – почти кричит мама.

Вечером все с восхищением разглядывают Катюшины подарки. А Маша тихо так говорит маме:

– А я сама подошла.

 

Татьяна ШИШИГИНА